о метафизике и литературных стратегиях, (по следам разговоров, о себе и не только) Опции

[Алексей Афонин]

Дмитрий Кузьмин в последнем номере TextOnly и своем жж писал не так давно, что некоторая часть нового поэтического поколения (и я в том числе) мыслит себя как определенную оппозицию поколению предыдущему и является ею по факту, избирая основной сферой своих творческих интересов осознавание и разработку неких «метафизических» величин и свойств реальности - в противоположность художественному осмыслению («пересозданию») повседневности и десакрализации сакрального, более характерному для поэтов предыдущего поколения.

Когда мы с ним об этом говорили, он сказал, что видит тут определенную опасность, т.к. такой подход может подразумевать наличие «метафизики» как некоей данности бытия, которая существует вечно и независимо от творца, и которую, соответственно, нужно не создавать заново, а всего лишь открывать как нечто уже существующее, что, как я понял мысль Кузьмина, может вести к снижению потребности в создании неких качественно новых смыслов (в чем он видит основной смысл поэтической деятельности), и, как следствие, к определенной творческой стагнации как автора, так и самого художественного процесса.

С одной стороны, я согласен с этими опасениями, учитывая то, что дихотомию «открытие - создание» можно рассматривать в рамках бинарной оппозиции «миф - игра», важной для искусства. Если Миф в своем приближении к абсолюту всегда тяготеет к тотальной функциональности и практическому смыслу любого знания-действия, то Игра, напротив, является выражением свободы и непривязанности к результатам своей деятельности, «деятельности-ради-себя-самой»; аппеляции же к «открытию сакральности» можно рассматривать в том числе и как тяготение к разработке, вернее, воссозданию «мифологической реальности», к мифологическому мышлению.
Но любая установка на функциональность (пусть даже сакральную), безусловно, содержит в себе опасность для творчества как процесса творения новизны - т.к. для создания чего-либо качественно нового принципиально необходимо выйти за рамки мифологической парадигмы «сакральность-функциональность-традиция», необходимо кощунственно преступить закон, отдавшись стихии игры как магической бесполезности, нарушить границы, этим их расширив.

С другой стороны, тут можно возразить, что, во-первых, на мой взгляд, имено в областях метафизических смыслов открытие и создание нового еще более тождественны друг другу, чем в любых других (хотя, на мой, опять же, взгляд, любое творение есть непосредственный момент открывания какой-либо terra incognita - как процесс актуализации, называния, вызывания существующего в потенциальной возможности в реальное бытие; равно как и любое открытие есть подвиг создания нового из пласта небытия - просто по факту привлечения к этому ранее неизведанному человеческой познающей способности; открытие Америки тоже есть акт творчества, по крайней мере, для Колумба).

А, во-вторых (и в главных - для меня), я хотел бы отметить, что в фокусе лично моих творческих интересов находится, собственно, не «метафизика» как таковая (если в данном случае мы будем понимать под ней некий пласт архетипических материй, так или иначе оторванных от повседневной жизни и более-менее отдельных от человеческой личности в ее нормальном повседневном функционировании - так что любые размышления о «метафизическом» будут для этой личности в данном случае отвлеченным умствованием), а те ситуации, которые, беря свое начало в совершенно бытовой, повседневной, объективной реальности, тем не менее, в силу, опять же, совершенно объективных причин, доводят личность до такого градуса экзистенциального переживания, который она в силах перенести, осмыслить и интегрировать, сохраняя свою целостность (или воссоздавая ее заново), только подключив надличностный (общечелоческий, общекультурный - собственно, «метафизический») уровень восприятия и осознания как ситуации, так и себя в ней. Если коротко и афористично, то: «В окопах не бывает атеистов».

Таким образом, меня интересует в плане объекта творческого познания не только и не столько «открытие метафизики» как ноумена и даже не осмысление этой метафизики (и мифологии) как некоей области знания (хотя и это тоже), сколько непосредственно человеческая личность в самом процессе открытия - более или менее неожиданного, - для себя мифологического пласта бытия, осмысления его соотносимо с собой, вписывания себя в этот контекст. И рефлексия данной личности - художественная, эмоциональная, интеллектуальная, религиозная, общечеловеческая, - по этому поводу.

Мне интересен как раз-таки выраженный в этом процессе конфликт между полюсами оппозиции «миф - игра». Игра в данном случае представлена человеческой личностью с ее свободой выбора и умением «хотеть бесполезного», т.е. хотеть чего-либо по факту существования желания и предмета желания, но без идейной подоплеки (или умением «хотеть для себя», не для мира - т.е., индивидуальностью), а Миф - собственно, ситуацией, в которую эта личность поставлена по всем правилам Камасутры. =) То есть в сфере художественных интересов оказывается соотношение «фигуры» и «фона», «портрета» и «пейзажа», профанного и сакрального - и динамическое взаимодействие между ними.

вот.

в таком случае возникает вопрос к тем присутствующим, о которых и шла речь, в смысле, к тем, которые тоже аппелируют в своем творчестве к какой-либо "метафизической оптике" - чем эта потребность вызвана у вас? сознательно вы к этому пришли или нет, или, может быть, осмысляли уже по ходу, найдя путь интуитивно. и каковы результаты осмыслений?



Сообщение отредактировал Алексей Афонин - Янв 5 2009, 15:51

[Дмитрий Воробьёв]

"чем эта потребность вызвана у вас? сознательно вы к этому пришли или нет?"

вынужден признать, что к использованию "метафизической оптики" пришёл под влиянием авторов, которые произвели на меня сильное впечатление (и это, впервую очередь - Айги), и у которых я пытался учиться (подражая, развивая, отвергая)

и, поэтому, почти сознательно

[Алексей Афонин]

понятно, спасибо.

а как Вы сами сформулировали бы: зачем эта оптика нужна именно Вам, какие творческие, философские, познавательные etc проблемы Вы решаете с её помощью?

[Эдуард Лукоянов]

Хочу обратить внимание на имена, которые чаще всего звучат в наших рваных беседах: Айги, Еремин + м. б. Анна Горенко. По сути, всех их можно ошибочно определить в разряд поэтов-метафизиков. Почему считаю это ошибочным? Потому что метафизика сама по себе стремится к общему, универсальному, стоящему над индивидуальным, а ни у одного из этих автор такого стремления нет, более того - создается герметичная система, которая замыкается сама на себе, сама себя исследует, за счет чего и создается иллюзия универсума.
Метафизика не может быть выражена словом, тем более - поэтическим, поскольку слово само по себе понятие физическое. По-моему, такой путь авторов младшего поколения ведет в тупик и у абсолютного большинства возникает такая ситуация, когда автор сам себя обманывает в том, чем является его поэтика и стихи превращаются в рутину, а читатель давно не верит.
Здесь возникает второй путь, не менее ошибочный - стремление отказаться от средств поэтических как таковых. (Здесь уместно вспомнить опыты Кавафиса, Одена, м. б. Бродского, Абдуллаева, но у последнего отказ от поэтики наиболее оправдан).
Таким образом, для меня идеал условно-метафизической поэзии - Осип Эмильевич Мандельштам, но это уже отдельный разговор.

[Сергей Огурцов]

Алексей,
я, как мне свойственно, начну с легкой (авто)деконструкции

вот читаю- и вроде ВЦЕЛОМ понятно и близко то, чего вроде-бы касаюсь ЗА текстом,
но отчего-то сложно отвечать плюсминус рефлексивно - на, собственно, СКАЗАННОЕ, на текст

почему? возможно, не хочется попадаться на удочку псевдодиалогичности,
начатой тобой самим в попытках ответа Дмитрию (Кузьмину)- диалог, который начинается доподлинно там, где оба говорят "из себя", провисает в ре-активной коммуникации - мне как бы навязываются все эти (недоразработанные вами обоими) термины: "метафизика", "миф", "игра", "повседневность", "сакральность"
а с ними - и без того навязчивая логика бинарных диспозиций с последующим синтезом =)

я вообще тоже любитель помудрствовать, и образование у меня соответствующее. но с годами учишься редуцировать логоцентрические поползновения, ожидая явления Слова.
посему..
нельзя не согласиться с ДК: "новая волна" набирает силу. ее можно описывать через отличия от предыдущих поколений (при всех условностях), и тут жупел "метафизичности" окажется не самой неточной характеристикой (доколе мы не будем прояснять, что же под этим имеется ввиду..) помимо прочего, он также даст нам смычки с некоторыми ветвями традиции, которые наши прямые предшественники не продолжали: лингвистической (в драгомощенском розливе) и авангардной (в варианте Айги).

далее- каждому говорить от себя.
поэтому, опуская твои рассуждения о мифе/игре, глаз цепляется за живое: "ситуации, доведенные до..." - вот это мне понятно и не вызывает закономерных философских вопросов, ибо само прорастает из ситуации (твоего письма), а не отвлеченных положений с неуточненной терминологией етц.

ну а теперь и за себя скажу.

поэзия как событие. событие - это Встреча, со-бытие. неразделимость: мое желание - это всегда желание другого. неразделимость: акта письма и акта чтения. Другой. я. пока для я существует "я" не существует Другого. доколе "я" еще может сохранять свою "целостность", привлекая на помощь "общекультурные" и тем паче "общечеловеческие" фигуры, Встреча невозможна.
Другой - это грядущее, но еще никогда-не-ставшее. поэзия не актуализирует, она, пользуясь выражением Делеза (писавшего, как раз, о Другом), "овозможивает". претензия на творение ex nihilo отдает гордыней - ибо куда сложнее отдаться со-творяющемуся ради возможного Чуда. тайна, о которой писал ВЛ, и есть условие Чуда. тайна суть не сокрытие потаенного, но раскрытие непотаенного, алетейя. тайна - не секрет, хранимый от другого, но со-стояние: "твое" с "Другим". грядущее - это тайна. ("грядущее, в отличие от будущего - непредсказуемо", говорил Деррида). поэзия приглашает грядущее, парадоксально идя по его следам. поэзия не скрывает, она зовет. тайна поэзии - это со-стояние самого пишущего: "смыслы" текста "скрыты" от него самого, потому как их распахивание возможно лишь в со-бытии, и Тайна становится необходимым условием Зова: зова грядущего, зова Другого.
двусмысленность русской фразы: "зов другого" - кто кого зовет? неразделимость: неразделимость. тавталогии отмечают не тупики языка, как и сам язык не только архив коллективной памяти и последняя надежда субъекта на целостность. язык хранит потенциал к касанию, и там где Слово сказывается тобою, там где "истину говорит тот, кто говорит Тенью" (Целан), язык зовет этим касанием то, что еще неведомо ему самому. (американская лингвистическая школа пользовалась этими свойствами для выхода из власти через деконструкцию власти языка, их левая идеология неслучайна; я делаю акцент на исходе как таковом, но возможен он только во внимании к языку).

Илья Кукулин однажды очень лестно назвал (нашу с ВЛ) поэзию "антропологией предельного опыта". я бы уточнил: скорее речь о "предельной антропологии опыта". предельной: поворачивающейся против самого антропоса, преодолевающей исследуемое.. все это слегка отдает именно что "метафизикой", но опять-таки: вот Хайдеггер с ней боролся, а в обыденной беседе, не назвали бы мы самого Х - метафизиком?
но можно и конкретизировать эти мысли, привлекая дискурс современного искусства- несравненно более развитой, нежели литературный (особенно в отеч.варианте)
но тогда потребуется уже целое эссе.
это будет эссе о неомодернизме. теоретическая наука в нем будет дружить с верой, техника и религия станут их вторичными эманациями, поставленными человеком на границах с бытием, но возвращающие ему это бытие в уже опосредованном алгоритмами виде, а технология породниться с магией как низшие формы деградации науки и веры...
собственно, именно так я бы и предпочел говорить: предельно конкретно, или "формально", выделяя формальные моменты произведений, переходя от них к важнейшему вопросу - ТРУДА художника (и зрителя), к связи этого труда со структурой сегодняшнего производства вообще (т.н. нематериальный труд), и оттуда через понятие "общих знаний" (Маркс) к иным возможностям анализа произведения..
именно на этом уровне можно вести продуктивные диалоги о компонентах произведения, в т.ч. поэзии, о ее производстве
но не зря я начал с "метафизики". и потому что в тех абзацах описано само сердце трудящегося, и потому что дискурс о поэзии у нас ворочается вокруг духовок и нетленок - при всей любви к ним, не дающих пойти далее, когда речь заходит не о "творчестве вообще", но о конкретных особенностях и возможных путях развития всяческих творчеств

<ух, занесло меня после сенчи с этим последним абзацем...=) но оставим как есть>

[Алексей Афонин]

так, что-то тут глючит система редактирования - либо же я туплю.


Сообщение отредактировал Алексей Афонин - Янв 10 2009, 21:47

[Алексей Афонин]

ох, так здорово же.

я поэтому о "предельной ситуации" (или - как говоришь ты - о "предельном опыте") и начал думать (и говорить). именно потому, что это - та точка, где искусство перестаёт отмыкаться от жизни как таковой (социума, политики, религии, практики, техники, выхода в магазин за батоном), человек - от искусства, "я" - от Другого, от мира.
это всегда разрыв кокона, выход за пределы оболочки, смерть как таковая вообще-то.

что-то вроде шаманской инициации - не умерев, не сходив "на ту сторону", не собравшись заново из новых частей - не Станешь.

разумеется, стоит о таких вещах говорить не "вообще" (ибо вообще - лучше вообще не говорить)), а в применении к конкретным методам (как в искусстве, так и в других видах практики).
но в данном случае через отношение к "метафизике" и вообще творческому процессу мне интересно как раз-таки отношение творческих личностей, мастеров, - к _процессу_ как таковому (читай: к жизни как к целостной духовной практике), их вписывание себя в контекст процесса.
далее тема разговора, разумеется, становится совершенно "неприличной" для дискурса современного искусства, поскольку он предполагает максимальное дистанциирование автора от результатов его работы: стихи - читай, а личную жизнь, руду, целину - не трожь! прайваси, допустимая дистанция и все такое.
в какой-то мере, разумеется, это правильно, без этого никуда, необходимая пустота между объектами etc.

но, мне кажется, наша современная культура все-таки слишком возвела в абсолют, во-первых, эту дистанцию между людьми (не только между творческими, не только по поводу творчества), а, во-вторых, понятие искусства ради искусства.
любая деятельность, кроме смысла в себе самой, должна иметь и определенное "зачем" - это определяет ее вектор, направленность, будущее.
мне кажется, в эту сторону стоит работать..

..а зеленый чай - и вправду любимый наш психоделик, лучший из. %)

Сообщение отредактировал Алексей Афонин - Янв 10 2009, 21:45

[Сергей Огурцов]

Леш,
тут форум не присылает извещение об ответах на посты - я только вот обнаружил твой реплай

задам тебе, позволь, такую шараду без вопросов

культура и искусство - разные вещи. соотносящиеся примерно как модерн и постмодернизм.
посему, роль арта в "возведение в абсолют" дистанции между людьми и, тем паче, конспирации "личного" - иллюзия

что еще важнее: разговор о "метафизике" и "духовной практике" в искусстве не имеет смысла не потому, что об ЭТОМ говорить нельзя,
а потому как никакому сближению не способствует по следующей причине: ВСЕ искусство де-факто (независимо от слов автора) - "об" этом
все. точка. далее разговор переходит в области "духовные", и прекрасно
но это не разговор об искусстве. в лучшем случае, можно поспорить с теми, кто спорит с вышеназванной аксиомой, но толку мало для всех.
раз ты сам веришь в эту нехитрую формулу (все искусство - духовно), то не надо уже ничего доказывать -
только смотреть и делать

а разговор о делании, кстати, куда как сложнее и полезнее

[Иван Бекетов]

Добрый вечер. Очень мне понравились ваши мысли. Говорить и упоминать можно многих и много. но если отвечать на вопрос как это? происходит у меня, наверное, не нужно вспоминать… да и «наверное» тоже не нужно… именно процесс… но ни в коем случае не игра…

Они врываются и наполняют быстро город
Они как город наполняются к утру созвучиями
Они созвучны и тем же и страшны что их
Не выделить не уловить
Они невидимы как города давно разрушенные
Живут одним названием

Они не названы но занимают место
Как и любая вещь
Они веществены но суть их остается беспредметной
Как сон и пустота
Они пусты и тем же и опасны что наполнять их
Смысл бесконечность внутри их
Нет границ

Они неограниченны т.е. из них нельзя уйти
Или сказать указывая место
Что тут они берут свое начало

Они начало
Хаотическая смесь зачатий
Гул приближающегося разрушения
Каким-то образом создавшаяся область
Похожая на город где Они
В самих себя врываясь наполняют
Себя и разрушая изнутри себя
Вновь создают себя самих

И вот где-то тут, уже после… или после уже возникают термины: "метафизика", "миф", "игра", "повседневность", "сакральность"... и я пробуждаюсь, не понимая а что собственно я делаю среди них?

Сообщение отредактировал Иван Бекетов - Янв 27 2009, 17:40